…- На Новый год такое часто случается, — говорил Логус, разливая чай по чашкам. – Кто-нибудь из вашей картинной братии загадает под бой курантов: «Хочу вон из рамочки!» Ну, и оказывается здесь… Бери бублик, не стесняйся!
Фондовой и Изоша сидели за маленьким столом, который стоял где-то в дальнем углу хранилища, и пили чай. Пока Логус кипятил чайник, Изоша успел рассказать ему о своих приключениях.
— За Берту не переживай. Вызволим мы твою подругу… — Логус покачал головой. — И с тобой придумаем, как быть. Время-то сейчас самое сказочное, вот-вот Рождество наступает! Раз уж тебе новогоднее чудо помогло, так и в рождественскую ночь повезёт! Не сомневайся!
— А что такое «фондовой»? – спросил Изоша.
— Ну, это как домовой. Только в фондохранилище, — пояснил Логус. – Днём тут Хранители всем заведуют, а ночью мы за порядком приглядываем. Мало ли что случиться может!
— «Мы»? – переспросил Изоша. – Значит, ты тут не один?
— Не один, — подтвердил Логус. – Да ты скоро всех увидишь – как раз на рождественскую ночь!
— Но ведь сегодня только Новый год. До Рождества ещё долго! – возразил Изоша.
— Это по обычному календарю. Тут, в хранилище, время по-другому бежит… — Логус запустил руку в карман и вынул старинные часы на цепочке. – Пока мы с тобой чаёвничали, почти целая неделя пройти успела! Вот-вот Рождество наступит. К ёлке надо идти, да поскорей!
Фондовой вскочил из-за стола и торопливо, шаркая галошами, направился куда-то. Изоша поспешил за ним.
Вскоре они остановились возле ёлки, украшенной старинными игрушками – колокольчиками, птичками и шарами.
Под ёлкой прогуливались старички, похожие на Логуса.
— Вот и остальные фондовые: Рееструс, Топоопус, Реликвус и Раритетус, — представил их Логус. – А это наш гость, Изоша.
Старички церемонно раскланялись.
— Не пора ли в хоровод? – спросил Реликвус, почёсывая длинную бороду.
— Самое время! – согласился Логус.
Все взялись за руки и пошли вокруг ёлки, напевая песню на каком-то старинном языке. Изоша слов песни не понимал – он просто помахивал своими ушками-кисточками в такт пению.
А пение становилось громче. Скоро хранилище наполнял целый хор голосов. Откуда он доносился? Изоша вдруг понял: пели обитатели картин!
— Чик-чирик! – Ёлочная игрушка-птица вдруг ожила и вспорхнула с ветки.
— Смотри, что сейчас будет, — шепнул Логус Изоше.
Ёлочная птица покружилась над ёлкой и неожиданно исчезла.
Через секунду появилась снова. В клюве у неё был чёрный бархатный мешочек.
Птица подлетела к Изоше, передала мешочек – и снова вернулась на ёлку, превратившись в игрушку.
Изоша развязал мешочек и ахнул.
— Берта! Это ты! Как же я рад тебя видеть!
Это и в самом деле была Моль Берта.
— Ну, что я говорил про рождественские чудеса? – усмехнулся Логус. – С Рождеством, дружище!
— Спасибо! И вас с Рождеством, дорогие фондовые! Но мне нужно продолжать моё путешествие, — сказал Изоша. – Ведь я так и не нашёл картину, где мог бы остаться навсегда…
— Предлагаю тебе поселиться в этом пейзаже! – Рееструс кивнул в сторону ближайшего стеллажа: там зеленели травы и цвели цветы.
— А мне кажется, ты составишь отличную компанию вот этой даме! – возразил Раритетус, указывая на стеллаж в другой стороне хранилища.
— Вовсе нет! Для того необычного существа, как ты, подойдёт только беспредметное искусство! – Топоопус жестом приглашал Изошу в картину, на которой были изображены разноцветные геометрические фигуры – и больше ничего.
— Морской берег! Что может быть лучше? – Каталогус пожал плечами и бросил взгляд на картину с шумящим морем.
— А я бы предложил вот этот офорт! – высказал своё мнение Реликвус. – Но не буду настаивать. Решай сам!
Изоша снова, как сказочный богатырь, оказался на распутье. До этого ему приходилось выбирать одну картину из трёх. Но теперь их целых пять!
